Сумеречный охотник.
Лунный свет, рассечённый ветвями лесных деревьев, падал осколками на покрытую опавшими листьями тропу. Листья эти лежали столь плотно, что, казалось, эта тропа давным-давно заброшена, и на неё уже много лет не ступала нога человека. Но это впечатление, возникавшее при первом взгляде, исчезало при втором: слишком уж ровной и гладкой была дорожка, да и ветви, что должны были бы низко нависать над тропой, аккуратно укорочены – явно не без участия человека. Сотни таких дорожек, троп и едва заметных тропинок пересекали Великолесье, петляя вокруг озёр, взбираясь в холмы, соединяя собой лесные деревни или неожиданно заканчиваясь у бьющего из-под земли ключа. Причиной же их кажущейся запущенности было то, что пользовались этими путями люди леса: охотники, дровосеки и тому подобный люд. А им ни к чему широкие мощёные дороги, уродующие плоть земли – по той простой причине, что ни лошади, ни тем более громоздкие грохочущие повозки им тоже требовались.Но в эту ночь по тропе, взметая в воздух листья и тяжело дыша, нёсся конь. Порождённые лунным светом тени скользили по его бокам и по прижавшемуся к конской шее всаднику, превращая их в тёмных призраков, летящих сквозь ночной лес к неизвестной цели.
Лесная тропа неожиданно расширилась и превратилась в просторную поляну, посреди которой всадник, крепко натянув поводья, осадил коня. Серый жеребец застыл почти неподвижно, лишь бока его раздувались, напоминая о стремительной скачке. Всадник склонился в седле и ласково потрепал коня по голове.
- Молодец, Саен!
Жеребец отозвался тихим ржанием. А человек выпрямился и с наслаждением вздохнул полной грудью. Острые, даже, пожалуй, слишком, черты его лица, казалось, смягчились от возникшей на губах лёгкой улыбки, а тёмно-зелёные глаза под тонкими чёрными бровями приняли какое-то странное задумчивое выражение. И ему было о чём задуматься -–он возвращался в свой дом. Дом, который он покинул пять лет назад. А это очень долгий срок, хотя он и добился своего – он сумел преодолеть то, из-за чего был вынужден бежать из родных краёв. Теперь же он вернулся, и вернулся не просто так, а богатым человеком (по крайней мере, такого количества золотых монет, что звенели в кошеле на его поясе, в родной деревне никогда не видели одновременно). Так что, если он решит остаться в деревне, то его ожидает более чем безбедная жизнь. Кроме того, можно будет и перебраться в какой-нибудь ближайший город (например, Кэссазар) – с его особой профессией никогда не будет проблем с деньгами.
Его рука скользнула к луке седла и рассеяно погладила связку из полутора десятков волчьих хвостов, прикреплённую к седлу. За каждым из этих хвостов стояли долгие дни, посвящённые выслеживанию и охоте, дни смертельного риска и неплохая сумма звонких золотых монет – потому как некоторые люди готовы были отдать всё, что угодно, лишь бы избавиться от созданий, которым эти хвосты когда-то принадлежали. Что ж, охотник на оборотней профессия в равной степени опасная и прибыльная.
Словно бы отвечая мыслям, где-то неподалёку раздался протяжный волчий вой. Человек вздрогнул, его ноздри широко раздулись, и он с шумом втянул холодный ночной воздух. Торжествующая улыбка промелькнула на лице: определённо, пахло волком, но не только – второй составляющей был запах, что остаётся только после недавнего превращения человека в животное. Резкий неприятный запах, который не спутаешь ни с чем другим. Однако, редкостное везение – оборотень буквально у порога собственного дома! Ну, уж если он был так неосторожен, что оказался поблизости, то пусть пеняет на себя. Если успеет…
Обиарк соскользнул с коня и вошёл в пятно лунного света посреди поляны. Ощутив знакомый зуд по всему телу, он поспешно скинул с себя всю одежду (однажды ему довелось превратиться, когда на нём была кольчуга, и он чуть не сошёл с ума, пытаясь выбраться из неё без рук). А в следующее мгновение он почувствовал, как медленно плывёт его тело, принимая иную форму, и упал на колени. За считанные секунды его тело покрылось жёсткой серой шерстью, и, как бы завершая трансформацию, из глотки вырвался ликующий вой, заставивший Саена шарахнуться прочь, испуганно вращая глазами, - посреди поляны стоял крупный волк.
Мир вокруг Обиарка изменился: цвета исчезли и отдалённые предметы стали несколько расплывчаты; но зато его захлестнуло море звуков и запахов, недоступных обычному человеку. Обиарк с наслаждением потянулся, проверяя новое тело – более сильное и ловкое, нежели человеческое. Охотнику нравилось это ощущение, он даже жалел людей, лишённых подобной возможности – чувствовать себя диким зверем, сохраняя при этом человеческий разум. Впрочем, ещё больше он жалел тех, кто, обладая даром превращения, не имел силы сохранить разум и превращался в обычное животное, пусть и чуть более умное, – но ровно настолько, чтобы позже вернуться обратно в человеческий образ. Хотя эта жалость и не мешала ему выслеживать подобных существ и убивать их. Это получалось даже проще, чем когда судьба сталкивала его с кем-то из действительно схожих с ним самим.
Обиарк принюхался – знакомый запах доносился откуда-то с востока; и теперь, находясь в волчьем обличье, он мог гораздо больше определить по запаху, чем будучи человеком: он явно преследует волчицу, почти наверняка молодую. Эти размышления пришли к нему уже набегу – только тёмные силуэты деревьев мелькали по сторонам.
«Её мех станет хорошим подарком Иллане», - мелькнула мысль. А вслед за мыслью накатила волна тёплых воспоминаний. Иллана… Она единственная знала о том, что Обиарк собирался сбежать из деревни, и она пришла проводить его в то утро. Обиарк хорошо запомнил ту картину: босая, с растрёпанными волосами, Иллана стояла на мокрой от росы траве, закусив губу, чтобы не расплакаться. А он уходил, каждые десять шагов оглядываясь назад, и видел её всё на том же месте. Ему было шестнадцать, а ей всего лишь тринадцать… Но она была уже красива, как красив розовый бутон, готовый расцвести и обрести ещё большую красоту. В то утро, когда густой туман стелился между древесными стволами, он пообещал ей непременно вернуться. И не просто вернуться, а вернуться богатым и взять её в жёны. Тогда это казалось лишь детскими мечтами – отец Илланы, деревенский староста, никогда не отдал бы её сыну простого охотника. Но теперь, когда Обиарк сдержал первую часть своего обещания, мечты вполне могли стать реальностью. Он станет всеми уважаемым человеком…
Почти человеком. Свою тайну – Тайну Зверя – ему придётся скрывать ото всех, даже от Илланы. Она не знала, что гнало его из дому тогда, пять лет назад, и будет лучше, если не будет знать и сейчас. Ведь, если кто-то прознает о его «странности», то Обиарк в считанные мгновенья превратиться из Охотника в Жертву, в изгоя, которого будут травить до тех пор, пока, рано или поздно, не настигнут и не убьют.
«Простые люди нетерпимы к тем, кто в чём-то превосходит их и потому может нести угрозу. Так что участь Отмеченного Луной, если они распознают его, более чем ясна и незавидна. Помни об этом и всегда будь настороже: где бы ты не находился и как бы ты не доверял тем, кто рядом с тобой». Так нередко говаривал Сареф, наставник Обиарка. Охотник до сих пор не знал, была ли его встреча с Сарефом абсолютной случайностью или какой-то звериный инстинкт боящегося всех (и, прежде всего, самого себя) подростка к пожилому оборотню, более пятидесяти лет спокойно жившему в многолюдном городе. И чем больше он думал об этом, тем больше приходил к мысли, что их свела судьба.
В большой спешке покинув родные края, Обиарк и не помышлял о том, чтобы искать кого-то, кто помог бы укротить спрятавшегося в нём зверя. Просто первое превращение, на его счастье произошедшее там, где этого никто не видел и где он никому не смог навредить, так потрясло его, что он готов был бежать хоть на край света. Его напугало даже не превращение тела, (напротив, оно показалось ему весьма интересным и приятным ощущением), а то тёмное чувство, заставляющее его алкать крови, и невозможность контролировать своё поведение. Когда он возвратился в свой обычный облик, его долго трясло крупной дрожью и мысли путались в голове. Лишь одно было ясно – надо бежать. Бежать, прежде чем он загрызёт кого-нибудь и прежде, чем люди заметят происходящее с ним. Он уже тогда не сомневался в том, что случится, произойди это.
Сареф же научил его, как контролировать свои превращения, как использовать их с выгодой для себя; как, наконец, вести себя так, чтобы люди, рядом с которыми ты живёшь, не получили ни малейшего повода заподозрить в тебе нечто, отличное от них. Обиарк хорошо усвоил эти уроки. И тогда же, когда он окончательно усвоил их, он и стал Охотником. Он достаточно легко пришёл к этой мысли. Как гласит старая поговорка: «Нужен вор, чтобы поймать вора». Чтобы поймать оборотня, нужен другой оборотень. По крайней мере, это наиболее простой и верный способ. Кто-то может сказать, что охота на себе подобных бесчеловечна, но, с другой стороны, человека в оборотне ровно половина. А чтобы выжить, надо забыть о жалости к другим существам, кем бы они ни были, - так учил Сареф. Как учитель он был весьма хорош, так что, когда Обиарк обнаружил, что выслеживаемый им оборотень это Сареф, он не колебался ни секунды перед тем, как вонзить зубы в горло старого волка. Теперь его хвост висел в связке вместе с прочими.
Обиарк почувствовал, как кровь начинает бурлить в нём, и оскалил зубы – он настигал свою добычу. Вот чуть впереди мелькнул тёмный силуэт и исчез. Если бы Охотник был сейчас в человеческом теле, то он бы рассмеялся. От него не уйдёшь! Запах всё равно выдаст ему, куда направилась его будущая жертва.
Гибкое серое тело рванулось к нему из-за ствола могучего дуба и сильно ударило его в бок. Плечо ожгла резкая боль – это волчица пустила в ход зубы. Обиарк вырвался и ухватил её за лапу, ощутив на языке вкус крови. Волчица взвизгнула и отпрыгнула в сторону. Теперь и разделяло расстояние, которое легко покрывалось в один прыжок, но никто не хотел рисковать и прыгать первым, подставляя незащищённый живот. Так что они стояли друг напротив друга, не решаясь что-либо предпринять. Обиарк внимательно рассматривал свою противницу. Перед ним, как он и предполагал, была молодая волчица: гибкая, поджарая, мускулистая, чьё тело, казалось просто лучится энергией. «Но вот боевого опыта у неё нет никакого,» – несколько злорадно подумал Обиарк. Правда её запах что-то напомнил ему… Пытаясь сообразить, какие же воспоминания будит в нём этот запах, он отвлёкся, и волчица воспользовалась этим моментом. Она прыгнула, норовя вцепится Обиарку в горло, и лишь быстрая реакция спасла его. Он резко мотнул головой, выводя горло из-под удара, и челюсти волчицы сомкнулись на его правой передней лапе. Не дожидаясь, пока она исправит свой промах, Обиарк с размаху хлопнул её свободной лапой по голове, оглушив на какое-то мгновение. Впрочем, этого мгновения ему оказалось достаточно, чтобы намертво вцепится противнице в горло. Слыша, как хрипит волчица, Обиарк всё сильнее сжимал челюсти, сглатывая солёную кровь, струящуюся прямо ему в пасть. А потом он ощутил, как плоть под его зубами меняется, и понял, что волчица, агонизируя, начала превращение в человеческую форму. Он разжал зубы и отошёл в сторону от меняющего форму тела. Дьявол, теперь ему не достанется хвост, который увеличил бы его коллекцию. Хотя… Обиарк вернулся к умирающей и быстрым движением мощных челюстей отхватил хвост, который ещё не успел исчезнуть в процессе трансформации. Тело несколько раз содрогнулось и неподвижно застыло. Перед Обиарком, успевшим возвратить себе человеческий облик, на траве лежала девушка с разорванным горлом, из которого всё ещё текла кровь, окрашивая её светлые волосы красным.
Обиарк присмотрелся к ней… и осел на мокрую от крови и росы траву. Он не мог поверить в то, что произошло. Это не должно было случиться! Перед ним лежала Иллана…
Зверь проснулся в ней уже после ухода Обиарка. Но она не испугалась, а напротив, обрадовалась этому. Это стало для неё величайшим развлечением – носить волчью личину. И вот итог.
Всё ещё не веря в происходящее, Обиарк прижал её к себе. По его лицу текли слёзы, но он не замечал этого, и лишь шептал:
- Иллана, Иллана…
А потом он поднял к небу бледное, искажённое мукой лицо и завыл. Не как человек, но как смертельно раненый зверь. Вой этот далеко разнёсся над лесом, заставив лесных существ замереть в страхе.
Достаточно далеко от той поляны, где закончилась погоня, горел костёр и трое путников отдыхали от долгой дороги. Когда до них донёсся жуткий вой, самый младший из них, помощник купца, вздрогнул и нервно оглянулся на темнеющую за спиной стену леса. Купец же усмехнулся, видя испуг своего подопечного, и, наставительно подняв палец, произнёс:
- Вот это самый страшный хищник в мире – волк!
На что третий из них, странствующий учёный, с лёгкой улыбкой ответил:
- Ошибаетесь. Самый страшный и жестокий хищник из тех, что существуют в этом мире, - человек.